животных могут быть  распределены  в  определенной  последовательности.  Для
млекопитающих  наиболее  развитой  элементарной  рассудочной   деятельностью
характеризуются: обезьяны (мартышки, цебусовые), дельфины (афалины) и  бурые
медведи;  наиболее  низким   уровнем   развития   элементарной   рассудочной
деятельности характеризуются  рыжие  и  стадные  полевки.  Для  птиц  высший
уровень  развития  элементарной  рассудочной  деятельности   наблюдается   у
вороновых, низший – у голубей.
       Автор пишет, что при изучении поведения животных можно  выделить  три
основных элементарных типа поведенческих актов: инстинкты;  акты  поведения,
сформировавшиеся на основе обучения; элементарная рассудочная  деятельность.
Он  же  отмечает,  что  все  эти  три   типа   поведенческих   актов   тесно
взаимодействуют друг с другом, однако  удельный  вес  каждого  из  указанных
типов поведения в каждом конкретном случае может быть различным:  на  ранних
этапах  филогенетического  развития  поведение  формируется   под   влиянием
инстинктов;  по  мере  дифференциации  нервной  системы  помимо   инстинктов
большую  роль  в  адаптивном  поведении  начинают  играть  различные   формы
обучения;  дальнейшая  же  дифференциация   конечного   мозга   в   процессе
филогенетического развития приводит к  тому,  что  элементарная  рассудочная
деятельность животных начинает играть  все  большую  и  большую  роль  в  их
поведении. У  человека  же  рассудочная  деятельность  оказывается  основным
компонентом, определяющим его поведение. Рассудочная деятельность  уменьшает
шаблонность  выполняемого   поведенческого   акта,   увеличивая   адаптивную
пластичность  его  осуществления.  То  есть,  принимая  во  внимание  выводы
Крушинского, можно полагать, что рассудочная деятельность  является  основой
для предусмотрительного поведения.
      Изучение  любых  форм  «орудийной»  и  «конструктивной»   деятельности
помогает   составить   представление   об   уровне   развития   элементарной
рассудочной деятельности  животных,  хотя  сам  по  себе  факт  наличия  или
отсутствия этих форм поведения у того или другого вида животных  еще  ничего
не  говорит  об  их  интеллекте.  Одна  из  простейших  форм  «орудийной»  и
«конструктивной» деятельности птиц – использование отверстий  в  деревьях  в
качестве  зажимов  для  шишек  при  извлечении  из  них  семян,  что   часто
наблюдается у дятлов. На основании своих  исследований  орнитолог  К.  Яцына
приходит  к  выводу,  что  тщательная  отделка  зажимов,   единообразие   их
«архитектуры»   указывает   на    направленность    поведения    дятлов    в
«конструировании»  орудий.  Своеобразная  «конструктивная  деятельность»   в
которой проявляется большая пластичность  поведения,  описана  у  беседковых
птиц Австралии и Новой Гвинеи.
      «Наибольшей  пластичностью  поведения  среди   морских   млекопитающих
выделяются дельфины. Возможно,  что  на  уровне  таких  высокоорганизованных
животных, как приматы и дельфины, возникают проблески и  того  поведения,  о
котором можно говорить  как  об  истинном  альтруизме,  в  отличие  от  форм
поведения,    при     которых     «альтруистическое»     поведение     имеет
автоматизированную инстинктивную  основу.  Д.  Браун  и  К.  Норрис  описали
случаи, когда дельфины, используя ядовитые колючки скорпены, выгнали  мурену
из  расщелины  скалистого  дна.  Один   из   дельфинов   схватил   челюстями
находящуюся поблизости скорпену и, подплыв к месту, где  скрывалась  мурена,
сунул скорпену колючками вперед в расщелину – мурена была изгнана.
      Еще один из аспектов поведения интересный для  нашего  рассмотрения  –
это игры животных. Наиболее  широко  распространено  мнение,  сформированное
Э.Тобач  и  Т.  Шнейрла,  что  игры  подготавливают  формирование  поведения
животных  в  онтогенезе.  Степень  игривости  и  многообразие   игр   служат
показателем  развития  элементарной  рассудочной  деятельности  (у   игривых
животных она выше)». /25,26/.
      Немало исследований, связанных с развитием  психики  антропоидов  было
проведено Н.Н. Ладыгиной-Котс. После проведения  ряда  опытов  над  шимпанзе
она делает выводы: «Осмысленность производимых  выполнений всего  бесспорнее
доказуется при изменение предлагаемых задач по форме и  по  существу,  когда
при новых и не предъявлявшихся до толе требованиях  животное  не  только  не
становится в тупик, не проявляет беспорядочных нащупований в достижении,  но
обнаруживает инициативу и находчивость в попытках  ориентироваться  в  новом
положении и выйти из вновь создавшихся  затруднений».  /27/.  Так  же  очень
интересен  опыт  гнездостроения  шимпанзе.   Определенно   замечается,   что
шимпанзе   не   автоматически   осваивает    гнездостроительный    материал,
предложенный ему в определенной  последовательности  или  в  данный  момент,
находящийся у него под рукой. Он активно меняет порядок включения  материала
в  стройку,  комбинируя  его  в  соответствии  с  его  плотностью,  то,  как
опорного, то, как подстилающего материала. /28/.
      Формирование  эффективных  программ  предстоящих   действий   является
результатом  комплексных  процессов  сопоставления  и  оценки  внутренних  и
внешних  раздражений   видового   и   индивидуального   опыта,   регистрации
параметров совершаемых действий и  проверки  их  результатов.  Отличительная
особенность интеллекта животных  заключается  в  том,  что  в  дополнение  к
отражению  отдельных  вещей  возникает  отражение  их  отношений  и   связей
(ситуаций). Интеллектуальное поведение животных, как  отмечает  К.Э.  Фабри,
«характеризуется  отражением  не  просто  предметных  компонентов  среды,  а
отношений между ними, здесь осуществляется и перенос операции не  только  по
принципу сходства вещей, с которыми была связана данная операция,  но  и  по
принципу сходства отношений, связей вещей которым она отвечает»./56/.
      Систематические     сравнительно-психологические     экспериментальные
исследования над  антропоидами  проводились  Н.Н.  Ладыгиной-Котс  /1913г./,
В.Келером /1914г./, Р. Иерксом /1915г./. Особое  внимание  привлекли  работы
В.  Келера  по  изучению   интеллекта   шимпанзе,   однако,   по   замечанию
Г.З.Рогинского концепции Келера вызывают сомнения уже по  одному  тому,  что
зачастую не соответствуют его же собственным фактическим данным.  «Например,
пишет  Рогинский,  Келер  доказывает   наличие   интеллекта   в   опытах   с
подтягиванием веревок или  составлением  пирамид  из  ящиков,  а  между  тем
шимпанзе справлялись с  этими  задачами  после  многочисленных  неправильных
проб. Утверждая же, что шимпанзе – «рабы своих оптических  структур»,  Келер
вместе  с  этим  описывает  такие  действия   обезьян,   при   которых   они
комбинировали  объекты,  находившиеся  в  разных  зрительных  полях».  /48/.
К.Бюлер пишет об  экспериментах  Келера,  что  изобретения  шимпанзе  вполне
сходны со счастливыми случайными находками. /9/.  Многие  из  более  поздних
исследователей (Иеркс, Спенс, Харлоу и  др.)  согласны  с  основным  тезисом
Келера, который полагал, что «интеллект у шимпанзе такого же рода, как  и  у
человека». Иеркс утверждает, что  психические  процессы  шимпанзе  настолько
сходны  с  человеческими,  что  различия  между  ними  часто  бывают   более
количественными, чем качественными. В этих и последующих взглядах  стирается
грань между интеллектом обезьян и человека.
      Другое  направление  –  бихевиоризм  (Торндайк  и  его  последователи)

Разместил: Гость Прочитано: 16152